Неточные совпадения
— А я люблю ее… — добавил Леонтий тихо. — Посмотри, посмотри, — говорил он, указывая на стоявшую на крыльце жену, которая пристально глядела на улицу и стояла к ним боком, — профиль, профиль: видишь, как сзади отделился этот локон, видишь этот немигающий взгляд? Смотри, смотри:
линия затылка, очерк
лба, падающая на шею коса! Что, не римская голова?
У ней был прекрасный нос и грациозный рот, с хорошеньким подбородком. Особенно профиль был правилен,
линия его строга и красива. Волосы рыжеватые, немного потемнее на затылке, но чем шли выше, тем светлее, и верхняя половина косы, лежавшая на маковке, была золотисто-красноватого цвета: от этого у ней на голове, на
лбу, отчасти и на бровях, тоже немного рыжеватых, как будто постоянно горел луч солнца.
На
лбу у ней в эти минуты ложилась резкая
линия — намек на будущую морщину. Она грустно улыбалась, глядя на себя в зеркало. Иногда подходила к столу, где лежало нераспечатанное письмо на синей бумаге, бралась за ключ и с ужасом отходила прочь.
Нет в ней строгости
линий, белизны
лба, блеска красок и печати чистосердечия в чертах, и вместе холодного сияния, как у Софьи. Нет и детского, херувимского дыхания свежести, как у Марфеньки: но есть какая-то тайна, мелькает не высказывающаяся сразу прелесть, в луче взгляда, в внезапном повороте головы, в сдержанной грации движений, что-то неудержимо прокрадывающееся в душу во всей фигуре.
Те же светло-голубые глаза и улыбающийся взгляд, тот же, составляющий почти одну
линию со
лбом, прямой носик с крепкими ноздрями и ротик с светлой улыбкой, те же крошечные ямочки на розовых прозрачных щечках, те же беленькие ручки… и к ней по-прежнему почему-то чрезвычайно идет название чистенькой девочки.
Его профиль шел от корней волос откинутым, нервным
лбом, — почти отвесной
линией длинного носа, тоскливой верхней и упрямо выдающейся нижней губой, — к тяжелому, круто завернутому подбородку.
На другом камне — два человеческих лица: глаза, рот и даже нос сделаны концентрическими кругами, а на
лбу ряд волнообразных
линий, отчего получилось выражение удивления, как бы с поднятыми бровями.
Нежный, молодой контральто Милицы звучит горячо, искренно, с захватывающим волнением. Синие глаза мечут пламя. Обычно смугло-бледные щеки пылают сейчас ярким румянцем. Резко сдвигаются в одну
линию черные брови и упрямая вертикальная черточка прорезывает
лоб, упрямая маленькая черточка, появляющаяся y неё всегда в минуты исключительного волнения.
У меня в университете лекции начинались на две недели раньше, чем у Миши в Горном институте, я приехал в Петербург без Миши. Долго искал: трудно было найти за подходящую цену две комнаты в одной квартире, а папа обязательно требовал, чтобы жили мы на одной квартире, Наконец, на 15-й
линии Васильевского острова, в мезонине старого дома, нашел две комнаты рядом. Я спросил квартирную хозяйку, — молодую и хорошенькую, с глуповатыми глазами и чистым
лбом...
Великолепный, умный
лоб и недобрая
линия губ.
Они были, наверно, сестры. Одна высокая, с длинной талией, в черной бархатной кофточке и в кружевной фрезе. Другая пониже, в малиновом платье с светлыми пуговицами. Обе брюнетки. У высокой щеки и уши горели. Из-под густых бровей глаза так и сыпали искры. На
лбу курчавились волосы, спускающиеся почти до бровей. Девушка пониже ростом носила короткие локоны вместо шиньона. Нос шел ломаной игривой
линией. Маленькие глазки искрились. Талия перехвачена была кушаком.
Почти черные волосы, гладкие, густые, причесаны были по-старинному, двумя плоскими прядями, и только сбоку, на
лбу, она позволяла себе несколько завитков: они смягчали строгость очертаний ее
лба и
линию переносицы.
Ей пошел сороковой год. Она наследовала от красавицы матери — что глядела на нее с портрета — такую же мягкую и величественную красоту и высокий рост. Черты остались в виде
линий, но и только… Она вся потускнела с годами, лицо потеряло румянец, нежность кожи, покрылось мелкими морщинами, рот поблек,
лоб обтянулся, белокурые волосы поредели. Она погнулась, хотя и держалась прямо; но стан пошел в ширину: стал костляв. Сохранились только большие голубые глаза и руки барского изящества.
Около нее он ни разу, даже оставаясь наедине, не испытал никакого приятного волнения, не полюбовался искренне ни туалетом ее, ни
лбом, ни изящной
линией головы.
На его лице, бледном, очень тонком, с красиво подстриженною черною бородою, разделенною на две пряди, и в темно-серых острых глазах не выразилось ничего: ни досады, ни беспокойства. Только на белом, высоком, но сдавленном
лбу, где плоские, лоснящиеся волосы лежали еще густою прядью, чуть заметно обозначилась одна
линия, над самым носом, крепким, несколько хрящеватым, породистым. Усы он поднимал над волосами бороды, и концы их немного торчали.
Горькая черта избороздила рот Луки Ивановича. Глаза его вспыхнули, в щеках пробилась краска; но это было всего одну минуту. Лицо опять осунулось, взгляд потух, на
лбу ж легли две резкие
линии; он что-то сообразил.
Легкие подергивания
линий ее красивого рта и появление изредка чуть заметных морщинок на ее точно высеченном из мрамора высоком
лбу выдавали обуявшие ее думы.
Сидевший был брюнет: волнистые волосы густою шапкой покрывали его красиво и правильно сложенную голову и оттеняли большой белый
лоб, темные глаза, цвета, неподдающегося точному определению, или, лучше сказать, меняющие свой цвет по состоянию души их обладателя, смело и прямо глядели из-под как бы нарисованных густых бровей и их почти надменный блеск отчасти смягчался длинными ресницами; правильный орлиный нос с узкими, но по временам раздувающимися ноздрями, и алые губы с резко заканчивающимися
линиями рта придавали лицу этого юноши какое-то властное, далеко не юношеское выражение.
Оправданная была молодая женщина замечательной красоты. Густые матово-черные волосы, выбившиеся из-под белого платка, которым она была повязана, окаймляли низкий, несколько выпуклый
лоб, с темной
линией тонких бровей над большими, красивыми черными бархатистыми глазами. Ее правильное овальное матово-бледное лицо было благородно, но холодно и, по временам, даже сурово.